Город падших ангелов - Страница 30

Он закрыл глаза. Когда он открыл их, официантка ушла, а Клэри с любопытством смотрела на него через стол.

– Все хорошо?

– Нормально. – Он взял кружку с кофе в руку. Она дрожала. Над их головами по телевизору все еще показывали вечерние новости.

– Фу, – сказала Клэри, глядя на экран. – Ты слушаешь это?

Саймон проследил за ее взглядом. У телерепортера было такое выражение лица, которое они «надевали», когда рассказывали о чем‑то особенно ужасном. «Никто не опознал мальчика, брошенного в переулке за больницей «Бет Израэль» несколько дней назад» – говорил он. «Ребенок белый, весит шесть фунтов и восемь унций, и в остальном совершенно здоров. Он был обнаружен пристегнутым к детскому креслу за мусорными баками в переулке» – продолжал репортер. «Самое ужасное это записка от руки, подоткнутая под одеяло, в которой упрашивают управляющих больницы усыпить младенца, поскольку – цитирую: «У меня нет духа сделать это самостоятельно». Полиция считает, что, скорее всего, мать ребенка больна, и сообщает, что у них есть «серьезные зацепки». Любой, у кого есть информация о ребенке, должен позвонить в отдел по борьбе с преступностью…»

– Это так ужасно, – сказала Клэри вздрогнув, отворачиваясь от телевизора. – Я не понимаю, как люди могут вот так бросить своих детей точно мусор…

– Джослин, – сказал Люк обеспокоенным голосом. Саймон посмотрел на мать Клэри. Она была бледной, как полотно, и выглядела так, словно ее сейчас стошнит. Она оттолкнула свою тарелку, резко встала из‑за стола, и поспешила в сторону ванной комнаты. Через мгновение, Люк бросил салфетку и пошел за ней.

– Вот, дерьмо, – Клэри прижала руку к губам. – Не могу поверить, что сказала это. Я такая глупая.

Саймон был совершенно сбит с толку.

– Что такое?

Клэри ссутулилась на своем кресле.

– Она подумала о Себастьяне, – сказала она. – Я имею в виду, Джонатане. Моем брате. Полагаю, ты помнишь его.

Она сказала это с сарказмом. Никто из них не смог бы забыть Себастьяна, чье настоящее имя было Джонатан, и кто убил Ходжа и Макса и почти преуспел в помощи Валентину выиграть войну, которая привела бы к уничтожению всех сумеречных охотников. Джонатан, у которого были горящие черные глаза и улыбка точно лезвие бритвы. Джонатан, чья кровь по вкусу напоминала кислоту, когда Саймон укусил его. Не то чтобы он пожалел об этом.

– Но твоя мать не отказывалась от него, – сказал Саймон. – Она продолжала его растить, даже когда узнала, что с ним было что‑то не то.

– Правда, она ненавидела его, – сказала Клэри. – Не думаю, что она избавилась от этой ненависти. Представь себе ненависть к своему же ребенку. Она брала коробку, в которой были его детские вещи, и оплакивала их каждый год в день его рождения. Думаю, что она оплакивала сына, которого могла бы иметь. Если бы Валентин не сделал того, что он сделал…

– У тебя был бы брат, – сказал Саймон. – Вроде как нормальный. Не психопат‑убийца.

Глядя сквозь слезы, Клэри оттолкнула свою тарелку.

– Я чувствую себя больной – сказала она. – Знаешь, чувство, когда ты голоден, но не можешь заставить себя есть?

Саймон просмотрел на официантку с обесцвеченными волосами, которая прислонялась к столику клиента.

– Да, – ответил он. – Знаю.

Наконец Люк вернулся к столику, но только чтобы сказать Клэри и Саймону, что он проводит Джослин домой. Он оставил немного денег, которые они использовали, чтобы расплатиться за ужин перед тем, как отправиться из закусочной в «Галактика Комиксы» на Седьмой‑авеню. Ни один из них не мог сконцентрироваться достаточно, чтобы насладиться, тем не менее, они разошлись с обещанием увидеться на следующий день.

Саймон ехал в город с поднятым капюшоном и включенным плеером, музыка громко играла в наушниках. Музыка всегда была его способом отстраниться от мира. К тому времени, как он вышел на Вторую‑авеню и направился вдоль по Хьюстон, начался небольшой дождь, его желудок скрутился в узел.

Он вышел на Первую улицу, которая была пуста, темная полоса между ярким светом Первой‑авеню и авеню‑А. Из‑за iPod, он не слышал их, идущих позади него, пока они не оказались прямо за ним. Первым подозрительным моментом была длинная тень, которая упала на тротуар поверх его тени. Другая тень присоединилась к ней, на этот раз с другой стороны. Он обернулся и увидел двух мужчин за спиной. Оба были одеты точно также как грабитель, который напал на него в ту ночь – серые тренировочные костюмы и серые капюшоны, скрывающие лица. Они были достаточно близко, чтобы коснуться его.

Саймон отскочил, с силой, которая удивила его самого. Поскольку его вампирская сила была нова, она все еще удивляла его. Когда, спустя мгновение, он оказался на крыльце, в нескольких метрах от грабителей, он был так удивлен тому, где находился, что даже замер.

Грабители наступали на него. Они говорили тем же гортанным языком, что и первый грабитель – Саймон начинал подозревать, что они вовсе не были грабителями. Грабители, насколько он знал, не работали в бандах, и маловероятно, что у первого грабителя были друзья уголовники, решившие отомстить ему за смерть своего товарища. Что‑то здесь явно не так.

Они достигли крыльца, поймав его в ловушку на ступеньках. Саймон вырвал наушники iPod из ушей и торопливо поднял руки.

– Послушайте, – сказал он, – не знаю, в чем дело, но вам лучше оставить меня в покое.

Грабители только смотрели на него. Или, по крайней мере, он думал, что они смотрели на него.

Под тенью их капюшонов невозможно было разглядеть лица.

– Полагаю, что кто‑то послал вас за мной, – сказал он. – Но это самоубийство. Серьезно. Не знаю, сколько вам платят, но этого явно недостаточно.